* * *
Зрелость
Cирены нас бодро зовут
и толкуют,
что детство линяет с заглавной...
Взлетают на битву
бойцовские люди
орлы нашей Родины славной
Ты здравием полон
в походе обоза,
вчера же был
выжатый просто
Страдал ты,
нестарый, не в скрепах склероза,
а разве что
детскими хворями роста.
Мы две пятилетки в жути взросленья
исполнили, мужество встретив.
Теперь, закалившись,
мы бодро идём
по кручам
нехоженой третьей!
Со временем нашим железобетонным
крепчает формат человека!
бой мечт наших молотом тысячетонным
хорош наковаленке века...
— Звени, мужество!
По склону веры дерись,
кованая смелость!
Сквозь битву за коммунизм
шествует
наша зрелость!
Пеньо Пенев
перевод с болгарского Терджимана Кырымлы
Зрелост
Сирените бодро зоват
и говорят,
че детството вече отмина...
Излитат за битка
решителни хора —
орлите на мойта Родина.
Със здраве е пълен
на дните обоза,
а вчера те
болест боляха.
Не беше то
старческа болест — склероза, —
на растежа ни
детските болести бяха.
И две петилетки после дойдоха
с тревогите на пубертета.
Сега, възмъжали,
вървим на поход —
по прекото
на петилетката трета!
От времето ставаме като бетона —
заякваме повече ний!
Чукът на мечтите ни с хиляди тона
на нашия век наковалнята бие...
— Звънти, мъжество!
По склона възлизай
на вярата
с изкованата смелост! —
През битката за комунизъм
иде
нашата зрелост!
Пеньо Пенев
Мы из двадцатого века
Митко, Лене и Живке
Говорит вам,
потомки-наследники,
современник мой!*
Я говорю
роще запретной
сердцу людскому
Покусочно
дню твердыни
Видела ль прежде
такое
эта планета? Кто занимал
как мы
этот пост?
К берегам новых столетий
мы суть одно
поколение-мост! Верно что
велика радость
истинно знать,
что
и зачем
ты творил? — Я б никогда,
ни на что
и ничем радость свою
не заменил!
Пеньо Пенев
перевод с болгарского Терджимана Кырымлы
* «говорЯ» вместо «говорИ» — похоже на типичное для чисто мужского разговора неправильность окончания глагола, или это— западноболгарская особенность лит. языка; первые три строки стихотворения — вступление от имени 20-го Века, а далее следует речь его современника, — прим. перев.
Ние от двадесетия век
На Митко, Лена и Живка
Говоря на вас,
потомци-наследници,
съвременник мой!
Говоря
на строг заповедник
сърце човешко
Късче по късче
на деня от твърдината
Кога е виждала
това
планетата? Кои са стояли
така
на пост? —
Към бреговете на нови столетия
ний сме едно
поколение-мост! Не е ли,
радост голяма,
велика да знаеш
какво
и защо
си творил? — За нищо аз
никога,
с никого такава радост
не бих заменил!
Пеньо Пенев
26 апреля
Обида стережёт тут
хранимых нег итоги.
Хиреет оттиск солнца
мечты всегда в зенит.
И колокол прощальный
в тревожной безнадёге
в душе моей не молкнет,
рыдает и звенит.
Мне, любонька, довольно,
что ты со мной несчастна,
что смех и вера в завтра
со мной к тебе нейдут.
Я чаши горечь вольно
пью, не дождавшись часа:
кому зари отрада,
а мне гляди капут.
26 апреля 1959 года, из предсмертного дневника поэта
Пеньо Пенев
перевод с болгарского Терджимана Кырымлы
26 април
Обида тук дочака
опазената нежност.
Линее сетно слънце
на смелите мечти.
И траурна камбана
в тревожна безнадеждност
в душата ми не стихва,
ридае и звънти.
Додея ми, любима,
че с мен не си щастлива,
че смях и топла вяра
не носи моят ден.
Обиден аз допивам
чашата горчива
и може би наскоро
ще зазори без мен.
26 април 1959 година, от предсмъртния бележник на поета
Пеньо Пенев
