30 стотинок
С нашей столовой
знаком каждый — все строители
тут собираются:
приходят сюда,
наедаются.
А кто лимонада жаждет,
или пива — в ресторан идти
не надо:
для всех — тебе
и мне — слева
у входа тут
буфет есть. Не озирайся,
не теряй минут! Тебе не подадут,
значит,
выбирая что угодно, сам-буфетчик, цены
смотри! В момент, всё
очень
просто: одна рука —
продавец Точно, зайчик, другая —
клиент Срочно...
В нише коробка — это
буфетная касса. Скажем, ты
пива выпил поллитра — сам
платишь и сдачу берёшь.
Совесть тебя контролирует.
Робко? Не вор? Не раззявина?
В ней усомнившись, я спрашиваю
Давида-хозяина:
— Сходится
сальдо? Верно
велик дефицит? — Он меня упрекает
нервно
и возмущённо:
— Невозможен — речёт он —
обсчёт и перелив! Ты несправедлив
к совести. Всегда всё
сходится.
А вчера
при подчёте точном
в коробке он
нашёл записку. Дал мне.
Я, нем от стыда,
читаю и вижу, что
вопросов нет:
«Десять стотинок долга!»— И
и фамилия строителя,
вся недолга. Пил он, платил,
но денег ему не хватило
немного, и недостача
низкая,
ведь должник
оставил расписку «это я»! А над коробкой,
кивая головкой, считает сумму Давид,
кончает проверку
и весело говорит:
— 30 стотинок
перетикало. — Радость великая
в сердце моём горой, словно околел
и от денежных масс
капитализм мировой. Братья строители,
я горд
за вас! Запад,
в очи монокли:
очень богата
моя страна! —
Банки Нью-Йорка,
Лондо`на,
Парижа,
ваша казна бедна!
На моей Родине
растут
и живут честные люди: «не
взял, а дал»!
Ныне
30 стотинок
для неё — огромный
капитал!
Пеньо Пенев
перевод с болгарского Терджимана Кырымлы
30 стотинки
Нашата столова
всеки я знае — всички строители
тук се събират;
идват,
нахранват се,
а който желае я лимонада,
я бира — в ресторант
няма да ходи;
за всички — за теб
и за мене — в левия ъгъл
при входа тука
бюфет уреден е. Не се озъртай,
не губи време! Не ще ти сервира
друг;
вземай,
каквото ще вземеш — ти си бюфетчик
тук! Става просто
така:
едната ръка е
продавач, а другата твоя ръка — клиент-купувач.
На отсрещната маса стои малка кутия — това е
бюфетната каса. Да кажем, че
бира изпиеш — сам
заплащаш цената, ресто си връщаш
пак сам. А съвестта ти е контрольор
там. В нея насочил
свойто съмнение, днеска аз питам
домакина Давид:
— Как е
паричното обръщение? Сигурно има
голям дефицит? — А той ме упреква
и се възмущава:
— Как може — казва —
обида такава? Несправедлив съм бил
към съвестта! Сметката
точна била. А пък вчера,
при преброяването вечерта, в касата той
и бележка намерил. Вземам бележката,
в ръце я държа,
засрамен я гледам и в нея — прочитам:
«Десет стотинки още дължа!» — Сложил
и подпис
длъжникът строител. Пил той, платил, но
парите не му достигнали с малко
тогава касата все пак
не е дефицитна — ето —
човекът
бележка оставил! А над кутията
глава надвесил, днешната сума брои домакина;
свършва проверката
и казва весел:
— 30 стотинки
в повече има! — Радост голяма
в сърцето ми бризна, сякаш най-после
в същия час рухна
световният капитализъм. Братя строители,
гордея се
с вас! Запад,
сложи си монокъла
и виж колко богата е
мойта страна! —
Банките в Нюйорк,
Лондон,
Париж:
нямат
такава висока цена!
На моей Родине
растут
и живут честные люди: «не
взял, а дал»!
Ныне
30 стотинок
для неё — огромный
капитал!
В мойта Родина
растат
и живеят нови хора
с нов морал! —
Днес
тези 30 стотинки
за нея са огромен
капитал!
Пеньо Пенев
